Анатолий Арский – поэт пролетарский ч.1
10 мая, 19:03-
Этот материал опубликовала «Газета Юга» в номере за 8 мая.
На этом фото нет Анатолия Арского, зато есть те, о ком идет речь в материале:А. Фадеев (6-й слева в третьем ряду), Г. Петров (3-й слева в третьем ряду), Г. Кац (1-й слева в первом ряду).
Его имя сегодня никому ничего не скажет. Раз-другой оно встречается в «Истории Кабардино-Балкарской АССР» (М., 1967), да и то в общем списке: «В начале 20-х годов в Нальчик на постоянную работу приехали опытные работники, участники Гражданской войны…». И в конце его фамилия – А. Г. Арский.
В книге «Секундная стрелка истории», в разделе, повествующем о первых выпусках газеты «Красная Кабарда», этому человеку посвящены целых два предложения: «Развивалось поэтическое дарование близкого к редакции юноши Анатолия Арского. Его сатирические фельетоны в стихах украшали многие номера». Здесь же, в списке сотрудников за 1922 год, находим: «Арский Анатолий Г., поэт – отдел культуры, искусства, литературы».
Авторы этих строк также мельком упомянули Арского в своей книге по истории комсомола Кабардино-Балкарии «Юности горячие сердца».
Встречается оно и в воспоминаниях, научных трудах, но тоже в назывном порядке.
И это о человеке, стихи которого сравнивали с произведениями Владимира Маяковского, а судьбу с судьбой Сергея Есенина, которому предрекали славу Демьяна Бедного, о котором восторженно писал Александр Фадеев, которого в последний путь провожали тысячи людей, а над Цемесской бухтой стоял долгий протяжный гул от десятков пароходных гудков. Воистину был прав Антуан де Сент-Экзюпери, тонко заметивший, что «слишком ранняя смерть равносильна грабежу: чтобы осуществить свое жизненное призвание, надо жить долго». Анатолий Арский ушел из жизни в 24 года…
Что нам известно о его короткой биографии? Настоящая фамилия поэта была Духов, а Арский – псвевдоним. Нетрудно догадаться как возникший: от слова пролетАрский.
Он родился в 1901 году в Ейске (по другим данным – в Азове). Родители – артисты провинциального театра, понятно, люди небогатые. К тому же ушли из жизни в юношеские годы Анатолия. Далее было беспризорничество, когда вместе с младшей сестрой мальчик просил милостыню на ростовских улицах. Здесь детей заметили бродячие артисты, когда-то знавшие их родителей. С ними Анатолий объездил многие южные города, научился читать – как он сам пишет – по уличным вывескам. Понятно, с каким восторгом юноша встретил октябрьскую революцию, которую в наше время назовут переворотом, на чьей стороне принял участие в Гражданской войне. Красная армия, большевики – вот его выбор.
Известно, что Арский был командиром разведгруппы, но где и какой уточнить не удалось. В 1920 году он уже в Грозном – заведует армейским клубом, выступает с чтениями своих стихов перед красноармейцами; его частушки на злобу дня пользуются большой популярностью. Грозненская газета публикует и его первое стихотворение, сатирическое по жанру. Затем демобилизация из рядов Красной армии, приезд в Нальчик: Арский направлен на работу в так называемый Помгол – комиссию, образованную в 1921 году для помощи голодающим в связи с катастрофическим неурожаем, постигшим обширные территории Советской России, прежде всего Поволжья...
О нальчикском периоде короткой жизни Арского можно узнать из воспоминаний Георгия Петрова: «Он появился в Нальчике в редакции «Красной Кабарды» (Г. И. Петров был ее первым редактором – авт.) в первые месяцы её существования. В будёновке, в длиной армейской шинели, с открытым, не по возрасту серьёзным лицом (ему не было ещё и двадцати), он привлекал своими светлыми задумчивыми глазами.
Он принёс в редакцию свою заметку о помощи жертвам страшного бедствия в Поволжье. Заметка была написана прямым крупным почерком и очень простыми словами, в которых чувствовалась внутренняя сила. Вскоре в газете появился первый стихотворный фельетон Анатолия Арского, бичующий любителей лёгкой наживы, бросившихся в спекуляцию. С этого момента началось его творчество поэта-сатирика.
После Помгола Арского направили на работу в Нальчикский отдел ОГПУ. На посту чекиста его перо стало острее. Всё чаще он обращается к большим темам. Вместе со стихами о партии, о революции в газете появился первый отрывок из большой задуманной им поэмы «Карахалк» («Беднота»), посвященной народам Кабардино- Балкарии.
Его яркий, самобытный и разносторонний талант раскрывался буквально на глазах. Он организует профсоюз РАБИС (работников искусств), ставит спектакли, устраивает вечера. Сцена, трибуна, эстрада были его стихией. Он был в «гуще масс», всегда на народе. Как актер играл на сцене вдохновенно, волнующе и пользовался большим успехом. Но чаще выступал как эстрадный поэт.
Из написанных им в Нальчике произведений наиболее значительны стихи о Ленине и о первых курсантах Ленинского учебного городка, где А. Г. Арский работал некоторое время воспитателем.
Курсанты быстро подружились с этим щедро одаренным природой человеком, но его влияние на молодежь, рост авторитета были не по душе националистическим элементам. Против него началась травля, и он вынужден был перевестись на работу в Новороссийск».
Сегодня уже невозможно узнать по какой конкретно причине Арский был вынужден уехать из Нальчика. Скорее всего кому-то не пришлись по нраву его хлесткие стихотворные строки, в которые без всяких экивоков вставлялись имена тех, кто, на взгляд поэта, стоял на пути нового строя. Именно поэтому Арского в Нальчике называли не иначе, как «Наш Демьян Бедный».
В начале 1924 года, читаем в справочнике «Новороссийские писатели», Анатолий Арский переезжает в этот причерноморский город, «где по рекомендации комсомола поступает на службу в Черноморский окружной отдел ГПУ. Именно в Новороссийске в полной мере проявился незаурядный художественный талант Арского, его организаторские способности. Надо признать, что с приездом Арского местная культурная жизнь получила новый заряд энергии. Анатолий Григорьевич почти сразу стал одной из центральных фигур культурного строительства в городе. Он сотрудничает с газетой «Красное Черноморье», редактирует журнал «Норд-ост», много сил отдает работе в Новороссийской ассоциации пролетарских писателей, публикует поэму «На рельсах» – рассказ о гибели красноармейца, взорвавшего железнодорожный мост, чтобы остановить наступление белых. Это произведение – характерный образец комсомольской поэзии 20-х годов».
Поэма «На рельсах» действительно заслуживает особого разговора. Напечатанная в новороссийской газете «Красное Черноморье» 26 ноября 1925 года, ровно за месяц до гибели ее автора, она стала своего рода его завещанием, квитнэссенцией всего до этого сказанного Анатолием Арским.
Ее содержание достаточно просто – в вагоне, за окном которого проносятся сторожевые будки, красноармейские посты, один из пассажиров, вспоминая недавнее прошлое, рассказывает эпизод гражданской войны. …Отряд красноармейцев отбивает атаку за атакой белых. Вот-вот кончатся патроны, наконец, приходит приказ отступать. Но для того, чтобы задержать противника еще на какое-то время, необходимо взорвать мост.
Командир выстраивает бойцов:– Кто добровольцем пойдет?
Шаг вперёд!
Дрогнул, качнулся отряд.
Ждёт добровольцев комбат...
Глаза у бойцов горят.
И гулко шагнул весь ряд,
И крикнули все без слов:
– Каждый из нас готов,
Каждый коммуны сын!..
– Спасибо, Но нужен – один.
– Если один, то –я,
Вышел вперёд мой брат.
– У каждого есть семья,
Я лишь один не женат...
Мне прикажите взорвать.
– Ты?.. Хорошо, ступай,
Будь твердым и твердо знай:
Лучше погибни сам,
Но мост не отдай врагам.Заканчивается поэма «На рельсах» эпизодом, подчеркивающим ее конкретику и реальность:«Протяжный свист прервал рассказ нежданно,
Опять мелькнул красноармейский пост,
И мой сосед слова роняя странно,
Шепнул: «Сейчас прошли мы этот мост..»Характерная для того времени стилистика: темперамент, напор, простота изложения, воплощенные в рубленом слоге знаменитой тихоновской «Баллады о гвоздях». Они же в его многочисленных стихах, ставших песнями («Песня о радости», «Весна»), которые запела молодежь. В поэме «Рытвина», посвященной опять же юношам и девушкам, их досугу и быту, принимающему порой совсем не социалистические, как тогда говорили, формы. Ее впоследствии напечатал журнал «Октябрь» (№1 за 1926 год), а до этого, в отрывках, ряд газет Северного Кавказа.
Арский много выступает с чтением своих стихов. В августе 1924 года на одной площадке вместе с приехавшим в Новороссийск Владимиром Маяковским. Его строчки действительно созвучны Маяковским:«Бился судорожно Орел
В генеральской лапе.
Речь в тылу буржуйчик вел:
Наше дело в шляпе.
Но расплаты час настал:
Красным громом вскоре
Был отброшен вражий вал
От Орла до моря»...На творчество Арского обращают внимание Александр Фадеев и Владимир Ставский. Вот как вспоминал об этом ростовский журналист и писатель Павел Максимов (1892–1977): «В те годы, когда А. Фадеев работал в Ростове, к нам в редакцию газеты «Советский Юг» и журнала «Лава» приходили из Новороссийска стихи Анатолия Арского. Они были интересны и по форме и по содержанию. А. Фадеев хорошо отзывался о них, и они часто появлялись и в газете, и в журнале. Помню, как А. Арский приехал в Ростов на одну из краевых конференций пролетарских писателей. Был он такой же молодой, как и А. Фадеев, светловолосый, в белой летней рубашке с расстегнутым воротом, в пенсне со сверкающими стеклами. Вероятно, здесь же, ка конференции в Ростове, он впервые и познакомился с А. Фадеевым. Друг Анатолия Арского, бывший редактор новороссийской газеты «Красное Черноморье» Г. И. Петров писал мне по этому поводу:
«Анатолий Арский появился в Новороссийске в июне-июле 1924 года, а познакомился с А. Фадеевым в октябре 1924 года (в Ростове) при командировке по делам Новороссийской литературной организации «Железное перо». Это я хорошо помню, так как был зампредом или секретарем этого «Железного пера».
...Об этом знакомстве А. Арский рассказывал и мне, и всем в редакции «Красного Черноморья» так горячо, что до сих пор это помню. Это был какой- то пленум или оргсобрание РАППа (Ростовской ассоциации пролетарских писателей), и тогда же он познакомился с А. Фадеевым».
Я видел его на этой конференции. Это был общительный, приветливый человек. Но чувствовалась в нем в то же время и серьезность, я бы даже сказал, настороженность бойца, коммуниста (он был кандидат в члены партии). Он производил очень хорошее впечатление политически грамотного человека, культурного и талантливого молодого поэта. А. Фадеев сразу подружился с ним и, пока А. Арский был в Ростове, их часто можно было видеть вместе, будто они уже давние друзья.
В Ростове на конференции А. Арский был не в форменной, а в обычной городской штатской одежде, в которой ходили все молодые ростовчане, но я знал, что он служит в ГПУ, но скоро должен уволиться и переехать в Ростов на учебу и оргработу в СКАППе (Северо-Кавказском объединении ассоциаций пролетарских писателей). Обо всем этом он уже договорился с А. Фадеевым. Мы все с нетерпением ждали его переезда в Ростов, в нашу писательскую семью».
П. Максимова дополняет Г. Петров: «Вспоминаю восторженные рассказы дружившего со мной молодого поэта Анатолия Арского о его встречах с А. Фадеевым. Последняя их беседа началась в полдень в редакции «Советского Юга», а закончилась далеко за полночь на квартире Фадеева А. Фадеев любил Арского за его кипучую натуру, самобытный талант и особенно за его неизменное стремление быть всегда в гуще масс, выступать со своими стихами перед рабочей аудиторией. А. Фадеев высоко ценил творческое дарование Арского и возлагал большие надежды на его организаторские способности».окончание следует
вторник, 20 мая 2014 г.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Анатолий Арский – поэт пролетарский ч.2
Павел Максимов вспоминает: «О трагической гибели А. Арского сейчас же узнал и А. Фадеев. Когда он, придя в редакцию, шел по коридору, был молчалив, сосредоточен, и лицо его было так сурово, будто он принял решеиио дать бой врагу и быть к нему беспощадным.
В тот же день он много говорил об Арском с поэтом Григорием Кацем и журналистом Г. И. Петровым, который рассказал следующее: «А. Фадеев предложил мне написать статью-некролог об А. Арском, как давно знавшему А. Арского и помогавшему поэту в его первых шагах еще в 1921 году и позже, и я на всю жизнь запомнил обстоятельства, при которых писал эту статью, так было тяжело переживать эту смерть, и каждое слово для статьи мне давалось с бою».
На следующий день, 30 декабря, в «Советском Юге» на третьей странице под заголовком «Памяти Анатолия Арского» были помещены статья А. Фадеева «На посту», статья Г. Петрова «Друг, борец и поэт», стихотворение Григория Каца «Товарищу» и фотопортрет А. Арского.
В своей статье А. Фадеев дает оценку литературному творчеству безвременно погибшего молодого пролетарского поэта: «Нет никакого сомнения в том, что в лице Анатолия Арского погиб один из наиболее даровитых пролетарских поэтов Северного Кавказа... Так можно сказать не только потому, что все написанное им, во-первых, отражает различные моменты нашей борьбы и строительства под нужным нам углом и, во-вторых, несет в себе зерна подлинного художества, но и потому, что Арскому было только 24 года, он беспрерывно рос в своих стихах и обещал гораздо больше того, что успел дать... Арский выявил в своих стихотворениях и свое лицо, являющееся в то же время лицом того класса, который определил направление его творчества и которому он отдал не только свое дарование, но и жизнь...
...Арский являлся одним из активнейших работников в Северо-Кавказском объединении пролетарских писателей и руководителем Новороссийской ассоциации. Но в то же время он был рядовым пролетарским бойцом на скромном посту работника ГПУ, охранявшим наши завоевания и погибшим на этом посту».
Анатолий Арский был действительно пролетарским поэтом, оправдав свой звучный псевдоним. Но ему просто не хватило времени, чтобы стать поэтом-лириком. Его лирические стихи еще ждали своего часа, который так и не наступил. Но вчитайтесь в эти строчки и вы почувствуете, как много ему было дано:
Лесные чащи тишью полны.
И только ветер над землей
Ковер из листьев золотой
Колеблет и сбирает в волны»...
Или это описание зимнего пейзажа:
«Морозный воздух чист и ясен.
Туманный сбросив свой убор,
Вершины гор ласкают взор.
Как в панораме, вид прекрасен»...
А в Северо-Кавказской краевой газете «Молот» был помещен двойной некролог: Анатолия Арского и Сергея Есенина, названный «Еще двое…». Его автор Павел Кофанов писал: «Они всегда умирали не своей смертью, певцы мировой печали и мировой грозы – поэты. В жизни своей скитальцы, певцы мятежа и протеста – они со смертью своей как бы завершали свою музыкальную мелодию… Так умер великий Пушкин. Так умер скорбный романтик Лермонтов. Так теперь в расцвете молодости умерли эти двое».
Одна из улиц Новороссийска названа в честь Анатолия Арского. В Нальчике, как мы уже говорили, память о нем не сохранена.
На этом фото нет Анатолия Арского, зато есть те, о ком идет речь в материале: А. Фадеев (6-й слева в третьем ряду), Г. Петров (3-й слева в третьем ряду), Г. Кац (1-й слева в первом ряду).